– Нет. И, кстати, благодаря присущей им осторожности, все они дожили до глубокой старости. Запомни: лучше лишний раз перестраховаться, чем потом кусать себе локти.
– Харз, если я узнаю, что наемники являлись твоей страховкой, то для тебя будет лучше никогда больше со мной не встречаться, – предупредил Мишка.
– Зря ты так! Ну да ладно, я пришел не за этим. – Колдун оглянулся и, убедившись, что поблизости никого нет, продолжил: – Помнишь, я говорил тебе о своих нанимателях?
– И что?
– Один из них выразил желание с тобой встретиться. Ты как?
– Можно и повидаться, если он живет недалеко.
– Тут совсем рядом. Я сейчас оговорю с ним время и место, поскольку он очень занятой человек, а потом найду тебя. Договорились?
– Хорошо, – кивнул Сомов.
– И еще хотел тебя предупредить, просто так, по-дружески. Ты бы не расхаживал по городу без своего пса. Он у тебя боевой, за хозяина будет стоять горой.
– Ты что-то знаешь о моей собаке? – нахмурился Сомов.
– Нет, просто люблю животных. А вон и твой князь, – кивнул Харз куда-то в сторону розового зала.
Мишка обернулся, но Гравза не заметил.
– И где ты его видишь? – спросил он.
Отвечать было некому – шутника уже и след простыл.
«Ах, ты так! Ну погоди! – Парень полез во второй карман и вытащил домик с насекомым. Затем из ножен кинжала достал немного слухового порошка и посыпал им кузнечика. – Ну-ка, дружок, отправляйся за своим лакомством».
Порошок быстро впитался в летающего прыгуна, расправлявшего крылышки на ладони хозяина. Словно приняв беззвучный приказ «кормильца», кузнечик оттолкнулся, взмыл в воздух и скрылся из виду.
Еще несколько крупинок Сомов положил, куда велел Эргант. Порошок с минуту неприятно покалывал ухо, и в это время до слуха Михаила не доносилось ни одного постороннего звука. Затем послышались шаги и легкий скрип двери. Потом звук бьющейся стеклянной посуды и чье-то проклятие, а еще через секунду Михаил услышал раздраженный голос:
– Чероуз, ты когда-нибудь научишься входить по-человечески? Неужели не можешь без своих дурацких фокусов?
– Вы мне платите не за то, как я появляюсь и ухожу, а за выполненную работу. Мои же невинные причуды – всего лишь стиль, позволяющий мне оставаться в тонусе. – Голос явно принадлежал Харзу.
– О каких результатах речь? Я своими глазами видел, как прямо перед зданием ассамблеи едва не убили одного нездешнего парня. Разве так выполняют работу?
– «Едва», «почти», «чуть»… Но ведь не убили же! Я отвечаю за конечный результат, а он таков: нужный человек находится в этом здании и согласен встретиться с вами. Если хотите, я приведу его сюда через пару минут.
– Не надо. Стоит ему ступить на третий этаж правого крыла ассамблеи, и наши противники пойдут на крайние меры.
– А вы не преувеличиваете их силы?
– Нисколько, Чероуз… – Голос говорившего показался Сомову знакомым. – У них самая развитая агентурная сеть в Кантилиме. Я не удивлюсь, если узнаю, что и среди моих людей…
– Даже так?! – опешил Харз-Чероуз.
– Да. Поэтому мы сделаем по-другому. Я подготовлю место, куда ты приведешь паренька, а твоя задача – усадить его в известное тебе кресло. Только не сломай невзначай мой антиквариат, вещь хрупкая. Лучше будет, если ты сначала оглушишь жертву, а потом посадишь ее отдыхать. Раньше кресел было два, теперь осталось последнее.
Слова о кресле напомнили Михаилу о его полумистическом посещении исчезнувшего дома в Москве. И о магистре Кондратии с его агрессивными ассистентами.
«Неужели?!» – подумал Сомов, продолжая с удвоенным вниманием вслушиваться в разговор.
– Кстати, ненавязчиво намекни своему подопечному: пусть без собаки на улицу не выходит. Какая ни есть, а охрана. Твои телохранители сегодня едва успели прийти ему на помощь.
– Насчет зверя я уже предупредил. Но есть еще одна проблема.
– Ты о грунзонке?
– Да. Эта женщина не выходит у меня из головы. Болуарду она тоже не нравится.
– Твой Болуард еще и соображает?
– Конечно. Я никогда не имею дел с дураками.
– Если бы он был умным, не оказался бы в таком глупом положении. Так ты считаешь, что девицу подослали?
– Сначала я был в этом абсолютно уверен, но теперь затрудняюсь с ответом. Наши враги не стали бы долго выжидать удобного момента. Будь она агентом рундайцев…
– Можешь не продолжать. Лучше расскажи, почему она до сих пор жива и здорова?
– Первая попытка избавиться от назойливой дамочки провалилась. А вторая могла бы насторожить нашего парня, он и так сегодня смотрел на меня как на врага.
– Ладно, не стоит пугать его раньше времени. Сколько наших людей приглядывает за ним сейчас?
– Вполне достаточно, чтобы он сумел дожить до завтрашнего дня.
– Так, завтра предварительный турнир… Сразу после соревнований приведешь его, куда я укажу.
– Я слышал, со стадиона три дня никого, кроме короля и его свиты, выпускать не будут.
– Это моя проблема.
– Договорились. Когда я узнаю место… – На этом связь оборвалась. Порошок высосал из насекомого всю его жизненную энергию.
«Ну что ж, и на том спасибо».
Благодаря подарку девчушки Сомов теперь знал, что Харз (он же Чероуз) работал на одного из обитателей ассамблеи, который желал усадить Мишку в какое-то (уж не в электрическое ли?) кресло.
«Даже любопытно: а что будет с человеком, решившим отдохнуть на этом произведении мебельного искусства?»
– Ты чего такой прибабахнутый? – Гравз наконец вернулся из розового зала.
– Так, задумался немного. Как дела?
– Порядок! Наш стартовый номер – восемнадцать. И это здорово.